УПОР НА СЕРЖАНТОВ – ПРОГРЕСС ИЛИ ТУПИК?
Нынешние «реформаторы» полагают сделать упор на профессиональных сержантов, упразднив институт прапорщиков и мичманов. Кроме того, планируется сделать должности командиров взводов старшинскими, сделать сержантскими должности авиационных техников. Не к чему разводить лишнее число первичных офицерских должностей! Для преобразования планируется готовить сержантов при высших военных учебных заведениях в течение двух лет. Странен и установленный срок обучения. Идеологи придания Вооруженным Силам «нового облика» полагают, видимо, что сержанты смогут сделать все и поднять боеготовность армии на небывалый уровень. Так ли это на самом деле?
Упраздняя институт прапорщиков и мичманов, идеологи нового облика утверждают, что нигде никогда не существует и не существовало ничего подобного. Ссылаются и на то, что при реформировании армии Украины звания прапорщиков и мичманов упраздняются. В угаре преобразований забывают и подпрапорщики русской армии, среди которых спутник прославленного исследователя подполковника Владимира Клавдиевича Арсеньева военный инженер Александр Иванович Мерзляков, немало сделавший для освоения Дальнего Востока. Между прочим, даже в армии США действует институт уоррент-офицеров. Это аналог наших прапорщиков и мичманов. Как военный историк и социолог, позволю себе не согласиться с теми, кто считает, что введение института прапорщиков и мичманов в 1971 году было ошибочным. Не раз доводилось мне проводить социологические опросы среди различных категорий военнослужащих. Неубедительно? Тогда обратимся к более авторитетным источникам. Напомню составленный полковником Михаилом Михайловичем Ерзуновым сборник «Прапорщики и мичманы», увидевший свет в 1973 году, в котором убедительно доказывается необходимость введения данного института. Знаменитый писатель кандидат военно-морских наук капитан 1 ранга Святослав Владимирович Сахарнов в замечательной книге «По морям вокруг Земли» (Детская морская энциклопедия), вышедшей двумя изданиями, рассказывая о воинских званиях в Военно-Морском Флоте, говорит: «Мичман – первый помощник офицера». Кстати, даже известный школьный учебник последних советских десятилетий по начальной военной подготовке свидетельствовал о том, что прапорщик и мичманы занимают положение, близкое к младшему офицерскому составу. Подполковник, кандидат исторических наук Александр Николаевич Колесник в своей монографии «Советские военные строители» (М., 1988) рассказывает о школе прапорщиков, готовившей специалистов для военно-строительных частей – инструкторов, старшин рот, командиров взводов и других. Прочитав эту книгу и сборник «Военная профессия – строитель», равно как и коллективный труд «В интересах обороны и мирного созидания», любой человек с непредвзятым взглядом может убедиться в необходимости как сохранения института прапорщиков и мичманов, так и в целесообразности назначения на должности командиров взводов в военно-строительных частях именно прапорщиков. Разумеется, опыт одной воинской специальности ни в коем случае нельзя переносить на все другие. Не только традиции, но и опыт, знания и практика настоятельно требуют сохранения в большинстве родов войск и служб должностей взводных командиров как офицерских. Авиационными техниками, напомним, проходили службу не только офицеры со средним техническим образованием. Нередко на эти должности назначали и выпускников высших авиационных инженерных училищ или гражданских вузов, призванных на два года. Они с честью несли службу. Со временем выдвигались на вышестоящие должности, поступали в Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского или же в Военный институт имени А.Ф. Можайского и Военную академию имени Дзержинского (ныне имени Петра Великого) даже с должностей техников. Да, существовали проблемы с продвижением у авиатехников. Недаром было установлено правило, согласно которому авиатехникам после определенного срока службы присваивали воинское звание на ступень выше занимаемой должности. Странным было то, что касалось это лишь тех «технарей», которые не имели высшего образования. Вопрос об этом, помнится, поднимался на страницах военной печати. Тем не менее, как свидетельствует опыт, отраженный и в научных монографиях, должность авиационного техника была офицерской по праву. Не возвращаться же нам к печальному опыту начала сороковых годов уже прошлого века, когда авиационные училища летчиков и техников стали выпускать сержантов. Об этой ошибке рассказывает в своих мемуарах «Воздушные бойцы» генерал-лейтенант авиации Борис Николаевич Еремин, повествуют авторы коллективного труда «Руководство КПСС – основа создания и развития инженерно-авиационной службы в Военно-Воздушных Силах. (М., 1982), а также монографии доктора исторических наук полковника Владимира Сергеевича Шумихина «Советская военная авиация 1918-1940 годы» и кандидата исторических наук подполковника Сергея Викторовича Аверченко по истории инженерно-авиационной службы. Сама жизнь, как свидетельствует история авиации и инженерно-авиационной службы, заставила отменить неправильное нововведение.
Другой исторический пример. Как вспоминает в своих книгах «За все в ответе» и «Место твое впереди» участник Великой Отечественной войны кандидат исторических наук полковник Николай Борисович Ивушкин, в одной из частей прославленной Мозырской дивизии, прошел эксперимент по упразднению в одной из частей батальонного звена управления. «В полку должны быть только роты», - считали идеологи нововведения. Но эксперимент доказал обратное. Это в Вооруженных Силах. А вот в специальных моторизованных частях внутренних войск в наши дни эта идея оказалась очень плодотворной. Воистину, новое это хорошо забытое старое. Но, заметим, что в годы Великой Отечественной, увидев крах эксперимента, его, по окончании срока, немедленно отменили. Да и проводился он далеко не во всех частях. Глупо делать полигоном для эксперимента Вооруженные Силы или другие войска в целом!!
Даже в годы перестройки на страницах газеты «Красная Звезда» уделялось немалое внимание авторитету прапорщиков и мичманов. С болью было высказано то, что рука чиновника вычеркнула из числа тех, кому должно было быть установлено прапорщицкое или мичманское звание, музыкантов военных оркестров или многие категории артистов. И это неспроста. Воинская специальность музыканта почетна и необходима. Ведь враг России Наполеон Бонапарт признавался впоследствии, что в числе важнейших факторов гибели его армии была и военная музыка. А сейчас некоторые горячие головы хотят сделать гражданскими и военных музыкантов.
Между прочим, еще в 1998 году тогдашний министр внутренних дел генерал-лейтенант Сергей Вадимович Степашин планировал комплектовать внутренние войска только офицерами, прапорщиками и контрактниками. Посмотрите газеты разных направлений за тот год. Там вполне достаточно информации о попытке проведения такой реформы! Видимо, определенное рациональное зерно в ней и было. Однако, тогда ни в коем случае не предполагалось упразднять так положительно зарекомендовавший себя институт прапорщиков и мичманов. Ведь в 1993 году эти звания были введены и в милиции.
Никто не может возражать против того, что звание сержанта, самое распространенное среди командного состава, накладывает огромную ответственность. Так было с давних пор. Вспомним эпизод из исторического романа Юрия Павловича Германа «Россия молодая», когда Петр Великий произвел бежавших из плена бывалых воинов в сержанты. Да, писатель, служивший в годы Великой Отечественной войны офицером в должности военного корреспондента на Северном флоте, очень хорошо осознавал роль младших командиров. Немало сержантов вписало свои имена в историю. Это и сподвижник Петра Великого Михаил Иванович Щепотьев, прославившийся захватом шведского корабля «Эсперн»; автор «Девятилетнего странствования» Филипп Ефремов, сохранивший верность присяге в бухарском плену и сумевший бежать; наносивший границу России на карту Егор Пестерев; исследователь Командорских островов Емельян Софронович Басов; спутник исследователя Азии генерал-майора Николая Михайловича Пржевальского казачий урядник Дондок Иринчинов; герой Великой Отечественной войны Яков Федотович Павлов и многие, многие другие. Начинали свою ратную службу в званиях младших командиров анадырский командир полковник Федор Христианович Плениснер, уже упомянутый Филипп Ефремов, военный топограф и разведчик поручик Василий Васильевич Ваганов, Герой Советского Союза генерал-майор Иван Никитович Мошляк. В звании старшего сержанта уволился в запас легендарный конструктор стрелкового оружия, впоследствии генерал-лейтенант, доктор технических наук Михаил Тимофеевич Калашников. Не забудем и о бывших младших командирах, а впоследствии легендарных полководцах Маршале Советского Союза Георгии Константиновиче Жукове и генерале армии Александре Васильевиче Горбатове, а также одном из создателей советских танковых войск и различных воинских формирований полковнике Алексее Илларионовиче Селявкине. Список можно продолжать до бесконечности. Немало подобных примеров можно найти и в зарубежной военной истории. Это создатель линеметной пушки для спасения терпящих кораблекрушение англичанин Бэлл, кругосветный мореплаватель-одиночка Чей Блис, первый американский подводник Эзра Ли (пытавший пробуравить дно линейного корабля с подводной лодки в 1777 году) и создатель одной из первых подводных лодок Вильгельм Бауэр. В восемнадцатом столетии стали офицерами первый исследователь острова Борнео (Калимантан) сержант Нидерландской армии Х. Хартман и французский артиллерист Рене Мадек. Так что неспроста один из лучших независимых военных журналов носит гордое имя «Сержант».
Роль младших командиров и младших специалистов в Вооруженных Силах и других, предусмотренных законом, воинских формированиях переоценить трудно. Разве малозначительна, например, старшинская должность лаборанта станции по очистке воды в инженерных войсках? А медики и оружейные мастера? Разумно и то, что ряд сержантских и старшинских должностей комплектовался сверхсрочнослужащими (контрактниками). Можно и нужно было расширять номенклатуру таких должностей. Это и в самом деле является путем к повышению профессионализма в армии. Но это не означает того, что надо переводить в сержантские и старшинские должности офицеров, прапорщиков и мичманов. Неспроста на ряде танков должность командира была установлена в штатно-должностной категории «прапорщик», в ту же категорию входила и должность механика-водителя для боевых машин Ракетных войск стратегического назначения. Почитайте хотя бы старые подшивки «Красной Звезды». То, что установили подобную штатно-должностную категорию, способствовало повышению боеготовности, ответственности за свое дело.
Оканчивавшие школы техников ВМФ получали среднетехническое образование, востребованное и в народном хозяйстве. Неплохие специальности получали и в обычных школах прапорщиков. Зачастую на службу прапорщиками добровольно поступали молодые люди и девушки со среднетехническим и высшим образованием, либо получавшие его в различных гражданских учебных заведениях. Так что в основном интеллектуальный потенциал представителей этого института был не низким.
В «Красной Звезде» в августе 1987 года рассказывалось о том, как в одной из частей флота вроде бы неперспективные офицерские должности стали комплектовать имеющими или получающими соответствующее образование мичманами. В скором времени они получали офицерское звание. Так была решена нелегкая проблема.
Вот так прапорщики и мичманы становились и резервом офицерских кадров. До достижения определенного возраста они могли стать курсантами военных вузов. Разумным было и то, что в Омском высшем общевойсковом командном училище для курсантов в звании прапорщика был установлен сокращенный срок обучения. Не только тех из них, кто заканчивал высшие военные учебные заведения по очной форме, ожидали офицерские погоны. Получали их и те, кто обучался на заочных отделениях высших военных инженерных и военно-политических училищ, а также те, кто сдавал экстерном за курс среднего военного учебного заведения или получил родственное военной специальности гражданское образование и занимал офицерскую должность. Летом 1985 года был установлен закон, согласно которому офицерское звание присваивалось прапорщику только в том случае, если он имел родственное военной специальности высшее образование, либо имел экстернат училище и непрофильное специальности высшее гражданское образование. Были и исключения, особенно в ВВС. В 1989 году в ответах на письма читателей «Красная Звезда» разъяснила, что экстернат даже в ВВС направлен в первую очередь на повышение профессиональной квалификации прапорщиков. Понятно, что благодаря всем этим мерам рос авторитет службы прапорщика и офицера. Нельзя не назвать разумной мерой и введение звания старшего прапорщика (мичмана), а также опубликованный в конце 1990 года в «Красной Звезде» проект введения и звания младшего прапорщика (мичмана).
Ставился в конце 1980-х годов и вопрос о том, чтобы призывники с родственным воинским специальностям высшим и средним специальным образованием проходили службу не в качестве солдат и матросов, а после соответствующей подготовки – прапорщиками и мичманами. Об этом были статьи в газетах «Красная Звезда» и «На боевом посту». Сейчас, когда все призывники, независимо от уровня образования, проходят службу в течение одного года, этот вопрос перестал быть актуальным. Но, кто знает, может быть в ходе новых военных реформ, уже направленных не на придание «нового облика» Вооруженным Силам, а на восстановление их боеспособности, подобно другим рациональным предложениям и опыту прошлых лет, он может быть поставлен вновь?!
И, напоследок. Не скроем, что даже в благословенные советские годы имели место и недостатки в функционировании такого нужного Вооруженным Силам и другим войскам института. Это: пресловутые нашивки на левом рукаве по годам службы, бывшие среди прапорщиков и мичманов очень непопулярными, подбородочный ремень на повседневной фуражке в отличие от шнура на офицерских, мягкие петлицы на повседневной форме. Это, в определенной мере подрывало престиж службы. Ведь если прапорщики и мичманы занимают положение, близкое к младшему офицерскому составу, то и форма одежды у них, за исключением знаков различия, должна была быть такой же и отличаться от формы сверхсрочнослужащих. Неразумным было и упразднение в конце 1989 года славной памяти журнала «Знаменосец», давшего немало для воспитания прапорщиков и мичманов, да и вообще для военно-патриотического воспитания. Но ведь эти и другие незначительные недостатки, в том числе названные в начале заметки, были вполне устранимы. Это сработало бы на повышение авторитета Армии и Флота. Нынешнее же упразднение института прапорщиков и мичманов только ослабит боеспособность Вооруженных Сил и других, предусмотренных законом воинских формирований!
Василий ЛАМЦОВ, военный инженер, историк и журналист
|
